ВЛАДИМИР ЯНКЕ.   ЛОГО-СТИХО-МУЗЫКО-КНИГА «ДЫХАНЬЕ МУЗЫКИ» (АССОЦИАЦИИ).

Д. Россини. Дуэт котов/кошек (шуточный).

Паоло Бордонья (баритон), Роберт Экспер (контртенор), 2010 год.
Дуэт кошек-шуточная вокальная пьеса для двух голосов (обычно сопрано)с фортепианным сопровождением, изображающая двух мяукающих кошек.
Приписывается Дж. Россини, однако в действительности представляет собой компиляцию из трёх частей: к «Кошачьей каватине» датского композитора Кристофа Вейсе добавлены два фрагмента из оперы Россини «Отелло»: отрывок из дуэта Отелло и Яго во II акте и одна из тем арии Родриго «Ah, come mai non senti» из того же акта. Эта компиляция была впервые опубликована в 1825 г. под псевдонимом Г. Бертольд, закоторым, как считается, скрылся английский композитор Роберт Лукас Пирсолл. Никому не известный псевдоним Г. Бертольд быстро выветрился из людской памяти, а слушатели, узнавая в «Кошачьем дуэте» россиниевские мелодии, не сомневались, что пьеса принадлежит Россини.
Музыкальные энциклопедии часто указывают «Кошачий дуэт» в списке произведений Джоакино Россини.
Дуэт вернулся к одному из своих настоящих авторов. А вот другому соавтору Фридриху Вейсе повезло меньше. Его имя так и осталось забытым, хотя именно ему принадлежит сама идея кошачьего музицирования, которую подхватил Роберт Лукас де Пирсолл.

Д. Россини. Опера «Севильский цирюльник». Увертюра.

Tonkünstler-Orchester Niederösterreich, orchestra Andrés Orozco-Estrada, conductor Sommernachtsgala (Midsummer Night's Gala) Grafenegg. 2012.

Д. Россини. Опера «Севильский цирюльник». Ария дона Базилио «Клевета».

Дон Базилио – Валерий Малышев.
Из архива Госфильмофонда СССР.
Дон Базилио, учитель музыки, сообщает своему старому другу - д-ру Бартоло, что в город прибыл граф Альмавива и что он является тайным любовником Розины. Каким образом он оказался так дискредитирован? Из-за кем-то распространенного слуха, говорит Базилио.
В арии поистине с "графической" зримостью гениально описывается, как дьявольские слухи превращаются в настоящую бурю всеобщего негодования и осуждения.
Клевета вначале сладко ветерочком чуть-чуть порхает.
И, как будто бы украдкой, слух людской едва ласкает,
и журчит, как ручеёк, как ручеёк,
тихо, тайно, полегоньку проползает всюду, всюду,
незаметно, потихоньку, постепенно всему люду
ум и сердце наполняет, наполняет и из уст в уста летает,
как затверженный урок.
Всё сильнее с каждым часом возникает толкованье,
вот гремит уж общим гласом, стало общим клеветанье,
вот, как буря, разразилось, загремело, покатилось,
загремело, покатилось неудержною волной.
Гул сильней всё нарастает, гул сильней всё нарастает,
в ужасе трепещут люди, и, как бомба, разрываясь,
клевета всё потрясает и колеблет мир земной.
Тот же, кто был цель гоненья, претерпев все униженья,
погибает в общем мненье, поражённый клеветой,
да, клеветой!