ВЛАДИМИР ЯНКЕ. ЛОГО-СТИХО-МУЗЫКО-КНИГА «ДЫХАНЬЕ МУЗЫКИ» (АССОЦИАЦИИ).
СЕРГЕЙ ПРОКОФЬЕВ
- «Политика мне безразлична. Я композитор от начала и до конца. Всякое правительство, позволяющее мне мирно писать музыку, публикующее все, что я пишу, еще до того, как просохнут чернила, и исполняющее любую ноту, выходящую из-под моего пера, меня устраивает».
Сергей Прокофьев.
«Этот человек, конечно же, знал ужасную правду о своем времени. Он лишь не позволял ей подавить себя… Наверное, природа подарила ему иные основы и иные точки отсчета, чем подавляющему большинству других людей».
Альфред Шнитке
- «Дисциплина труда у С. С. Прокофьева действительно была поразительная, и, что было для многих непостижимо, он одновременно работал над несколькими произведениями».
Дмитрий Шостакович.
- Несмотря на эти предупреждения, а также вопреки тем указаниям, какие были даны Центральным Комитетом ВКП(б) в его решениях о журналах «Звезда» и «Ленинград», о кинофильме «Большая жизнь», о репертуаре драматических театров и мерах по его улучшению, в советской музыке не было произведено никакой перестройки. Отдельные успехи некоторых советских композиторов в области создания новых песен, нашедших признание и широкое распространение в народе, в области создания музыки для кино и т.д., не меняют общей картины положения. Особенно плохо обстоит дело в области симфонического и оперного творчества. Речь идёт о композитоpax, придерживающихся формалистического, антинародного направления. Это направление нашло своё наиболее полное выражение в произведениях таких композиторов, как тт. Д. Шостакович, С. Прокофьев, А. Хачатурян, В. Шебалин, Г. Попов, Н. Мясковский и др., в творчестве которых особенно наглядно представлены формалистические извращения, антидемократические тенденции в музыке, чуждые советскому народу и его художественным вкусам.
Из Постановления Политбюро ЦК ВКП(б) Об опере «Великая дружба» В. Мурадели.
- Музыка Прокофьева к балету «Ромео и Джульетта» поначалу казалась всем настолько непонятной и сложной, что общее собрание коллектива оркестра и балетной труппы, состоявшееся за две недели до предполагаемой премьеры, единогласно постановило отменить спектакль – во избежание полного провала...
При этом, вслед за одним местным остроумцем, весь театр повторял одну и ту же крылатую фразу: «Нет повести печальнее на свете, чем музыка Прокофьева в балете...».
Сергей Прокофьев.
«Этот человек, конечно же, знал ужасную правду о своем времени. Он лишь не позволял ей подавить себя… Наверное, природа подарила ему иные основы и иные точки отсчета, чем подавляющему большинству других людей».
Альфред Шнитке
- «Дисциплина труда у С. С. Прокофьева действительно была поразительная, и, что было для многих непостижимо, он одновременно работал над несколькими произведениями».
Дмитрий Шостакович.
- Несмотря на эти предупреждения, а также вопреки тем указаниям, какие были даны Центральным Комитетом ВКП(б) в его решениях о журналах «Звезда» и «Ленинград», о кинофильме «Большая жизнь», о репертуаре драматических театров и мерах по его улучшению, в советской музыке не было произведено никакой перестройки. Отдельные успехи некоторых советских композиторов в области создания новых песен, нашедших признание и широкое распространение в народе, в области создания музыки для кино и т.д., не меняют общей картины положения. Особенно плохо обстоит дело в области симфонического и оперного творчества. Речь идёт о композитоpax, придерживающихся формалистического, антинародного направления. Это направление нашло своё наиболее полное выражение в произведениях таких композиторов, как тт. Д. Шостакович, С. Прокофьев, А. Хачатурян, В. Шебалин, Г. Попов, Н. Мясковский и др., в творчестве которых особенно наглядно представлены формалистические извращения, антидемократические тенденции в музыке, чуждые советскому народу и его художественным вкусам.
Из Постановления Политбюро ЦК ВКП(б) Об опере «Великая дружба» В. Мурадели.
- Музыка Прокофьева к балету «Ромео и Джульетта» поначалу казалась всем настолько непонятной и сложной, что общее собрание коллектива оркестра и балетной труппы, состоявшееся за две недели до предполагаемой премьеры, единогласно постановило отменить спектакль – во избежание полного провала...
При этом, вслед за одним местным остроумцем, весь театр повторял одну и ту же крылатую фразу: «Нет повести печальнее на свете, чем музыка Прокофьева в балете...».
- Как-то раз молодой Прокофьев играл в «Бродячей собаке» – знаменитом кафе петербургской богемы. Находившийся там в этот вечер молодой Маяковский сидел за одним из столиков и что-то увлеченно рисовал.
В конце вечера Прокофьев получил шарж на себя с такой надписью: «Уважаемый Сергей Сергеевич, который играет на самых нежных нервах уважаемого Владимира Владимировича».
- Весной 1921 года Париж открыл для себя Сергея Прокофьева. Газеты так охарактеризовали новую музыку: «Когда дочка динозавра оканчивала консерваторию, то в ее репертуаре был Прокофьев... Стальные пальцы, стальные запястья, стальные бицепсы, стальные трицепсы... Это не музыка, а звуковой стальной трест...».
- Прокофьев впервые приехал с концертом в Лондон, не зная, кто его будет встречать и куда ехать с вокзала. Вышел из поезда и в растерянности остановился у справочного киоска, как вдруг увидел солидного господина с прикрепленной на груди партитурой его первого фортепианного концерта. Это был дирижер Генри Вуд, который не знал композитора в лицо и не был уверен, знает ли тот английский язык.
- «Как-то в солнечный день я шел по Арбату и увидел необычного человека, – пишет Рихтер. - Он нес в себе вызывающую силу и прошел мимо меня, как явление. В ярких желтых ботинках, клетчатый, с красно-оранжевым галстуком. Я не мог не обернуться ему вслед – это был Прокофьев».
Святослав Рихтер. 1936.
- «Прокофьев был гений. Ему все казалось по силам: и эпос, и героика, и лирика, и улыбка, и широкий исторический охват событий, и интимнейший мир любви, природы, русской сказки».
Родион Щедрин.
- «Я – проявление жизни, которая дает мне силы сопротивляться всему не духовному».
Сергей Прокофьев.
В конце вечера Прокофьев получил шарж на себя с такой надписью: «Уважаемый Сергей Сергеевич, который играет на самых нежных нервах уважаемого Владимира Владимировича».
- Весной 1921 года Париж открыл для себя Сергея Прокофьева. Газеты так охарактеризовали новую музыку: «Когда дочка динозавра оканчивала консерваторию, то в ее репертуаре был Прокофьев... Стальные пальцы, стальные запястья, стальные бицепсы, стальные трицепсы... Это не музыка, а звуковой стальной трест...».
- Прокофьев впервые приехал с концертом в Лондон, не зная, кто его будет встречать и куда ехать с вокзала. Вышел из поезда и в растерянности остановился у справочного киоска, как вдруг увидел солидного господина с прикрепленной на груди партитурой его первого фортепианного концерта. Это был дирижер Генри Вуд, который не знал композитора в лицо и не был уверен, знает ли тот английский язык.
- «Как-то в солнечный день я шел по Арбату и увидел необычного человека, – пишет Рихтер. - Он нес в себе вызывающую силу и прошел мимо меня, как явление. В ярких желтых ботинках, клетчатый, с красно-оранжевым галстуком. Я не мог не обернуться ему вслед – это был Прокофьев».
Святослав Рихтер. 1936.
- «Прокофьев был гений. Ему все казалось по силам: и эпос, и героика, и лирика, и улыбка, и широкий исторический охват событий, и интимнейший мир любви, природы, русской сказки».
Родион Щедрин.
- «Я – проявление жизни, которая дает мне силы сопротивляться всему не духовному».
Сергей Прокофьев.
