ВЛАДИМИР ЯНКЕ. ЛОГО-СТИХО-МУЗЫКО-КНИГА «ДЫХАНЬЕ МУЗЫКИ» (АССОЦИАЦИИ).
МИКАЛОЮС ЧЮРЛЁНИС
Любовь – это восход солнца,
Полдень долгий и жаркий,
вечер тихий и чудный.
А родина его тоска.
Любовь – это старая песенка.
Любовь – это качели радуги,
подвешенные на белых облаках.
Любовь – это мгновение блеска
всех солнц и всех звезд.
Любовь – это мост из чистого золота
через реку жизни, разделяющую
берега «добра и зла».
Любовь – это крепкие белые крылья.
Любовь – это старый сосновый лес
в жаркий полдень, это отдых в лесу
под убаюкивающий шум сосен.
Любовь – это дорога к солнцу,
вымощенная острыми жемчужными
раковинами, по которым ты должен
идти босиком.
Помнишь ли ты море, черный закат?
...Слышишь, как шумят волны?
И играют, и поют. Помнишь?
А большие волны помнишь?.. Помнишь,
какой шар света ты принесла
мне тогда, когда я еще не знал тебя?
Говори со мной, говори много, часто,
как говорила еще до нашей встречи.
И всегда держи в своих ладонях
этот великий огонь...
...Помни, что исполнятся все наши
желания, все мечты. Счастье с нами,
а если судьба слегка мешает и стесняет,
то уж такая у нее привычка...
Полдень долгий и жаркий,
вечер тихий и чудный.
А родина его тоска.
Любовь – это старая песенка.
Любовь – это качели радуги,
подвешенные на белых облаках.
Любовь – это мгновение блеска
всех солнц и всех звезд.
Любовь – это мост из чистого золота
через реку жизни, разделяющую
берега «добра и зла».
Любовь – это крепкие белые крылья.
Любовь – это старый сосновый лес
в жаркий полдень, это отдых в лесу
под убаюкивающий шум сосен.
Любовь – это дорога к солнцу,
вымощенная острыми жемчужными
раковинами, по которым ты должен
идти босиком.
Помнишь ли ты море, черный закат?
...Слышишь, как шумят волны?
И играют, и поют. Помнишь?
А большие волны помнишь?.. Помнишь,
какой шар света ты принесла
мне тогда, когда я еще не знал тебя?
Говори со мной, говори много, часто,
как говорила еще до нашей встречи.
И всегда держи в своих ладонях
этот великий огонь...
...Помни, что исполнятся все наши
желания, все мечты. Счастье с нами,
а если судьба слегка мешает и стесняет,
то уж такая у нее привычка...
Я вижу, как горят твои светлые глаза,
как мысль твоя летит метеором,
и, ощущая бескрайнюю радость,
свято, твердо верю, что серость, жалкая
проза никогда не проникнут в наш
Дом. Ты будешь оберегать наш Алтарь,
ты, чудесная моя Жрица! Вся наша
жизнь сгорит на жертвеннике Вечного
и Всемогущего искусства. И скажи —
разве не мы самые счастливые люди на свете?
Я полечу в очень далекие миры,
в края вечной красоты, солнца и сказки,
фантазии, в зачарованную страну,
самую прекрасную на земле. И буду
долго, долго смотреть на все,
чтоб ты обо всем прочитала в моих глазах...
М. К. Чюрлёнис
«…я как вольная птица (без крыльев) …»
М. К. Чюрлёнис
Я, как Бог, един в трех лицах.
Я свеча. Горю, копчу.
Мотылек. По воле Рока
В той свече сгореть лечу.
И сторонний наблюдатель.
Знаю все наверняка,
Но стремлюсь душою – крыльями
В злое пламя языка...
М. К. Чюрлёнис
как мысль твоя летит метеором,
и, ощущая бескрайнюю радость,
свято, твердо верю, что серость, жалкая
проза никогда не проникнут в наш
Дом. Ты будешь оберегать наш Алтарь,
ты, чудесная моя Жрица! Вся наша
жизнь сгорит на жертвеннике Вечного
и Всемогущего искусства. И скажи —
разве не мы самые счастливые люди на свете?
Я полечу в очень далекие миры,
в края вечной красоты, солнца и сказки,
фантазии, в зачарованную страну,
самую прекрасную на земле. И буду
долго, долго смотреть на все,
чтоб ты обо всем прочитала в моих глазах...
М. К. Чюрлёнис
«…я как вольная птица (без крыльев) …»
М. К. Чюрлёнис
Я, как Бог, един в трех лицах.
Я свеча. Горю, копчу.
Мотылек. По воле Рока
В той свече сгореть лечу.
И сторонний наблюдатель.
Знаю все наверняка,
Но стремлюсь душою – крыльями
В злое пламя языка...
М. К. Чюрлёнис